Философские идеи эпохи возрождения: Социально-политическая философия гуманизма

Эразм Роттердамский (1469-1536) полагал, что теологию должна сменить этика, а философия обязана спуститься с неба на землю. Вопросам нравственности и политики посвящены его сочинения «Наставление христианского воина» и «Воспоминания христианского государя». А «Похвальное слово Глупости» стало книгой века. (Восхваляя себя, Глупость разоблачает бессмысленность общественных установлений, пороки духовенства и др.) Человеческая жизнь есть борьба с пороком. Оружием против пороков является молитва, укрепляющая дух, и знание, укрепляющее ум. В философии Эразма нет места аскетическому отрицанию и осуждению мира, природы и человека. Этика обрела онтологические обоснования. Аскетически мрачному миру средневековья Эразм противопоставил позицию человека, который «с душевным удовольствием» «глядит на дела Господа». Эразм видел в христианстве прежде всего человеческие ценности и требования человеческой нравственности, определяемые не догмами церкви, а заповедями Христа. «Христианский гуманизм» Эразма вошёл в противоречие не только со средневековым взглядом на ничтожество человеческой природы, но и с реформаторскими представлениями о греховности человека. Оптимизм и гражданский пафос Эразма получили развитие только во взглядах автора «Утопии» Томаса Мора (1478-1535). Мор противопоставил этический идеал всеобщности эгоизму, связанному с существованием частной собственности и господством частного интереса. Этический идеал всеобщности он обосновывал ссылками на Священное писание. В «Утопии» Мор вывел не только социально-политический, но и нравственный идеал. Люди живут для счастья, а «счастье - в получении удовольствий, честных и благородных, в сохранении хорошего здоровья, в отсутствии страха». Мечта гуманистов о радикальной реформе церкви и христианском единстве народов. рухнула с наступлением эпохи социальных конфликтов, в противостоянии реформационного движения и контрреформационного католичества. В недрах феодального общества рождались буржуазные общественные отношения, требовавшие создания сильной централизованной государственной власти, свободной от церкви. Одним из идеологов зарождающейся буржуазии был Никколо Макиавелли (1469-1527). 14 лет политической деятельности во Флоренции развеяли в нём все иллюзии о божественном происхождении власти и выявили несостоятельность концепции «народного суверенитета». В работе «Государь» Макиавелли описал «идеального властелина». Основа государства - сила. Эффективность власти обеспечивается хорошими законами и войском. Чрезмерные щедрость и милосердие государя пагубны. Верность, прямодушие и честность - это скорее недостатки, чем достоинства, так как люди неблагодарны, непостоянны, склонны к лицемерию и обману. Государь не должен посягать на чужое имущество (люди скорее простят смерть родителей, чем потерю собственности). Одна из главных идей состоит в том, что неискоренимый эгоизм человеческой природы требует общественного института, который способен поставить человека в жёсткие пределы, блокируя его эгоизм и регламентируя его поведение. Макиавелли сделал попытку посмотреть на государство человеческими глазами и вывести его законы из разума и опыта, а не из теологии. Макиавелли освободил политику от религиозной морали и от религии вообще. Этические начала христианства неосуществимы в политике, христианство не работает на укрепление государства. Макиавелли ориентировался на государя - реформатора, законодателя, выразителя общенациональных интересов, а не на государя - тирана, узурпатора. Социально-политическая мысль эпохи Возрождения нашла развитие и в творчестве Жана Бодена (1530-1596). В работе «О государстве» он отстаивал идеал абсолютной монархии. Не народ, а монарх является «источником права и закона», но сам правитель должен следовать естественным и божественным законам. Появились сочинения, уточняющие модель абсолютизма: власть монарху даёт народ. Иоганн Альтузий (1557-1688) в произведении «Политика» определил государство как «общенародный союз». Отношения правителя и народа оговариваются договором, нарушение которого наказуемо. Такие элементы концепции «естественного права» развились в 17-18 веках. Социально-политическая мысль тесно связана с пониманием человека, более психологическим, чем онтологическим. Такой взгляд был не только отходом от теоцентризма, но порывал и с антропоцентризмом. Человек возвращался к матери-природе. На первом плане - внутренний мир человека. Предметом «Опытов» - книги Мишеля Монтеня (1533-1592) о человеке своей эпохи - стал обострённый интерес к собственному «Я». Если другие создавали Человека, то Монтень исследовал подлинного человека в жизни повседневной и простой. «Опыты» воссоздают картину самоанализа. Обращаясь к философии как к методологии, Монтень констатировал, что общепринятая философия, подверженная традициям и авторитету, не может быть инструментом исследования проблемы человеческой нравственности. Он выступал за право на скептицизм как методологический приём. Издеваясь над догматами, Монтень отмечал: «Люди ничему не верят так твердо, как тому, о чём они меньше всего знают». В отличие от античного скептицизма, обличающего невежество, Монтень пытался найти пути его совершенствования. Только признав незнание, которое само по себе есть первый и ощутимый результат познания, можно освободиться от гнёта предвзятости. Ощущения - лишь предпосылка знания, ибо ощущения, как правило, не адекватны характеру источника. Нет абсолютного знания, оно всегда относительно, так как объект познания находится в постоянном изменении. Монтень один из первых сформулировал проблему «права» на истину. Безумно судить, что истинно и что ложно, на основании осведомлённости. Это напоминает Сократа: «Я знаю, что я ничего не знаю». Монтень критически относился к теоцентризму и антропоцентризму. Философия Монтеня - это учение об искусстве жизни, ибо «жизнь сама по себе - ни благо, ни зло: она вместилище и блага и зла, смотря по тому, во что... превратили её». Учение Монтень строил на природных основаниях, ориентируясь не на мораль как форму общественного сознания, а на нравственное сознание индивида. Основанием этики Монтеня являлось органическое единство души и тела, ориентированное на земную жизнь, а не на вечное спасение. Отрицание бессмертия души не только не разрушает нравственность, а делает её более разумной. Принятие жизни во всей её сложности - такова позиция этики Монтеня. Жизнь - не средство спасения и не средство общественных целей. Она самоценна. В выработке достойного смысла человек должен прежде всего опираться на самого себя. Индивидуализм Монтеня противостоял не обществу, а общественному лицемерию. Это ответ на общественную потребность зарождающихся буржуазных отношений. (В течение 50 лет после смерти Монтеня «Опыты» переиздавались во Франции 20 раз.)

Страниц в этом вопросе: 8
[1] - [2] - [3] - [4] - [5] - [6] - [7] - [8] -